Американская звезда - Страница 78

– У меня есть два других предложения, которые я сейчас рассматриваю.

– А что, если я скажу, что наше предложение действительно только сейчас, на этот самый момент, и если вы отклоните его, то можете больше не приходить?

Наступило короткое молчание, его нарушил крик Нейчур:

– Убирайтесь, вы, задницы, я хочу сниматься дальше! Лорен мгновенно оценила возможности. Она опять может работать в юридической конторе, но уже известно, что это такое – скучно, скучно и скучно. Или она может дать согласие финансовой фирме – и тоже за весь день одна улыбка. Третье предложение – работать на эту властную рыжую женщину. Но оно может оказаться интересней.

– Ну? – спросила женщина отрывисто. – Вы с нами или нет?

– А какое у вас жалованье?

– Недостаточное, – ответила резко женщина.

– Но мне надо жалованье приличное. Мне надо снимать жилье и есть.

– Жилье вы можете снимать с кем-нибудь пополам и можете поголодать. Закаляет характер. Дайте мне знать, когда решите. У вас всего пять минут, чтобы обдумать мое предложение. После этого, дорогуша, предложение отменяется.

37

Она была там, где он, Рис Уэбстер, этого хотел, – распластана под ним, вся в ожидании главного момента, вся – его раба. Он знал, что дает ей по высшему разряду, как никто еще до него, так что пусть помается.

Он все медлил, еле-еле дотрагиваясь до нее.

– А как зовут вас, дамочка? – спросил он.

– Синдра, – ответила она, задыхаясь. Он все отдалял главный момент:

– Синдра, а дальше?

– Не мучь меня, Рис!

– Синдра, а дальше как?

– Синдра Уэбстер.

Он засмеялся и сомкнулся с ней.

– А кто ныне твой хозяин?

Она простонала, еще чуть-чуть, и момент настанет.

– Ты.

– И кто тебя ласкает до полусмерти?

– Ты!

Он поддал жару:

– А кто я такой?

– Ты… мой… муж.

Черт тебя возьми, беби, вот уж точно – он пронзил ее плоть, и ома, догнав его, обрела то, к чему стремилась.

Какой же он неукротимый! Ни у кого это так не получается, как у него.

Дрожь прошла по телу Синдры, и она откатилась в сторону. Ее прекрасное тело сжалось в тугой комок. Другие мужчины, может, оскорбились бы таким немедленным откатом, но не Рис Уэбстер, потому что он мужчина, настоящий мужчина, и может такое понять.

По правде говоря, так даже лучше: когда женщина после секса хотела уютно угнездиться и поворковать по душам, у него всегда возникало желание поскорее дать деру.

Хорошо, что он наконец нашел ловких адвокатов и сумел отделаться от первой жены, бесперспективной блондинки, и через два дня жениться на своей черной певчей птичке. Она обязательно взлетит высоко, и он, Рис Уэбстер, вместе с нею. Синдра Анджело – выгодное вложение. И он женился на ней, чтобы обеспечить себя.

Рис Уэбстер, рост пять футов десять дюймов, волосы желтые, маленькие светлые усики и наклонность к ярким ковбойкам, несмотря на то что родился он в Бруклине. Ему тридцать восемь, на шестнадцать лет старше Синдры, но, насколько он мог судить, это как раз то, что требовалось. Это значило, что она не так опытна, как он. Он мог лепить ее так и этак, и этим он как раз сейчас занимался.

Они встретились в Нью-Йорке, в клубе, где ее приятель работал вышибалой. Джои не мог выдержать соперничества с Рисом Уэбстером.

Представившись профессиональным шоу-менеджером, он осведомился, чем она занимается.

– Я собираюсь стать профессиональной певицей, – ответила она очень самонадеянно.

– Значит, вы встретили именно того человека, который сделает из вас звезду, – ответил он столь же самоуверенно.

Самый мошеннический прием на свете, и каждый раз этот номер удается.

Сначала его интерес к ней был чисто сексуальный. Быстренько уложить и затем смыться. Но ей вовсе не интересно было сразу же тащиться к нему домой. И у нее не было никакого желания вступать в молниеносную связь, даже когда он сказал, что занимается производством пластинок и имеет кое-какое отношение к быстрой карьере Джона Таволты. Он врал, конечно, в обоих случаях, но кто мог проверить?

Вообще-то он не слишком любил молоденьких, но в Синдре было что-то особенное, так что он продолжал преследовать ее, искусно затягивая петлю. Он платил за уроки в студии по два часа в день, за постановку речи и дикции. Она во всем этом совершенно не разбиралась, но ведь голос у нее был, и он решил, что если удастся его разработать, они будут купаться в долларах.

– Я опять уезжаю в Голливуд, – сказал он ей однажды как бы между прочим. – Да, в Голливуде такая девушка, как вы, могла бы преуспеть.

– Ну, – сказала она нерешительно, – мы с Джои тоже…

– Забудь о Джои. Он неудачник. И если ты останешься с ним, ты тоже ничего не добьешься. А с другой стороны, если ты со мной поедешь, я кое-чем тебе помогу, в смысле карьеры.

И так оно, в конце концов, и случилось. Она бросила Джои и покатила с Рисом через всю страну в его ярко-розовом «кадиллаке» образца 1969 года, и они сблизились в гостинице «Холидей», где-то недалеко от Альбукерке.

Когда они обосновались в Лос-Анджелесе, Рис стал платить за уроки пения. И не прогадал. У нее был настоящий талант.

Теперь, два года спустя, все его усердные труды и с умом вложенные средства скоро начнут приносить вожделенные ди-виденты. Ему удалось заинтересовать ею две компании грамзаписи, и обе они подумывали назначить деловую встречу и, может быть, записать ее.

А тем временем он на ней женился. Он понимал, что с ней ему светит пожизненная жратва.

Свернувшись клубком, подтянув колени к груди, Синдра никак не могла понять, почему она сегодня чувствует себя так же, как вчера. Ведь теперь она замужем, слава Богу! Замужем! Но она ничего особенного не ощущала.