– Серьги, – ответил он.
Она засмеялась и слегка потерла пальцами соски:
– Никогда еще такого не слышала.
Он тоже сбросил одежду. Эта девушка стоила того, чтобы ею заняться. Она профессионалка. И ему хотелось знать, удастся ему заставить ее чувствовать, как ему всегда удавалось с другими.
Кэнди шлепнулась на кровать и кивнула ему.
Он одним скачком преодолел расстояние и поднялся на борт.
Она опять затянулась и положила окурок в разбитую стеклянную пепельницу около кровати.
– А тебе не двадцать один, – хитро заметила она. – Скажи правду!
Но он ни за что не признается, что ему семнадцать.
– Нет, мне двадцать два, – ответил он, принимаясь за дело.
Кэнди, очевидно, всю свою энергию истратила в баре. Она была как мертвая, только резинку жевала, с отсутствующим видом, хотя он уделил ей кое-что из своего анджеловского обаяния.
Когда все было кончено, ему сразу захотелось уйти. Нет, никакого удовольствия он ей доставить не смог, и он платит за это первый и последний раз.
Он положил деньги на стол и побыстрее убрался.
Немного погодя Джои зашел за ним в бар, и они отправились домой.
– Ну, как это было, парень? – полюбопытствовал Джои. – Выкладывай во всех грязных подробностях.
– Если хочешь подробностей, сам в другой раз ей заплати.
– Да в чем дело? Влюбился ты, что ли? – стал дразнить его Джои.
Ник застонал:
– Ты даже слова этого не произноси.
Любовь. Что это такое? Чувство, которое он ощущает к Лорен? Ему не хватало ее, и, однако, он нервничал, думая, как опять увидит ее в школе, когда начнутся занятия, и он не знал, что будет. Он так привык к тому, что девушки всегда были в его власти. Дома его били и только командовали, так что хоть в этом он был всегда победителем.
Но сейчас у него появилось какое-то странное ощущение, и оно не проходило.
Лорен Робертс. Она была особенная из всех девушек, что ему встречались до этого, но она принадлежала другому. И, по правде говоря, надо что-то с этим делать.
Рождество у Лорен было невеселое. На каникулах приехали из Филадельфии брат матери Уилл и его жена Марго. На этот раз Брэда, уже девятнадцатилетнего, они не привезли. Впрочем, увлечение им у Лорен давно прошло, и его отсутствие не расстроило.
Второй день Рождества они провели у Браунингов. Сток подарил ей мохеровый свитер и две поваренные книги – очевидно, все выбрала его мать.
Лорен подарила ему скромный мельхиоровый клип для денег и рамку для фотографии.
И весь день-деньской она гадала, чем занят и что делает Ник Анджело.
Ночью, лежа в постели, она думала о будущем. Еще два года, и она окончит школу. Она уже подала заявление о приеме в Восточный колледж. Родители сказали, что отпустят ее не дальше Канзас-Сити, но она неотступно думала о Нью-Йорке.
Мег зашла к ней потолковать о новогоднем вечере.
– Ты что наденешь? – Она, как всегда, думала только о нарядах.
– Еще не знаю, – ответила Лорен. – Может быть, то же платье, которое надевала на обручение.
Мег нахмурилась:
– Но нельзя же надевать одно и то же.
– Нет, можно, – ответила упрямая Лорен.
– Да что с тобой? Ты какая-то не такая последнее время.
Лорен задумалась: правда, что она изменилась? Все ее мысли были заняты Ником. В день рождения он показался ей таким тонким и отзывчивым, и в тот вечер, когда они играли спектакль, тоже – когда он ее поцеловал. И это было тоже что-то особенное. Она не могла поверить, что он так грубо обошелся с Мег. Наверное, Мег его поощряла, а в последний момент отступила, а это всегда опасно.
– Я буду в черном, – объявила Мег трагически.
– Как интересно, – пробормотала Лорен. Но ей, честно говоря, было совершенно все равно.
В новогодний вечер пошел сильный снег. Лорен стояла у окна и смотрела, как кружатся и падают снежинки. И думала, как бы так устроить, чтобы на танцы не ходить.
Но не повезло. Позвонил Сток – объявить, что заедет за ней в семь вечера.
– Будь готова, – приказал он.
Господи, ну почему он такой настырный? Она что, когда-нибудь заставила его ждать? И она приняла новогоднее решение: покончить с помолвкой раз и навсегда. Надо лишь перестать думать об этом. Надо это сделать.
Браунинги настаивали, чтобы в качестве рождественского подарка она выбрала себе в их универмаге любое выходное платье. Она неохотно согласилась, и только по желанию матери. Лорен выбрала короткое черное платье с декольте. Когда мать его увидела, с ней чуть не сделался припадок:
– Такое нельзя надевать, совершенно тебе не подойдет.
– Почему?
– Слишком уж взрослое. Да и не носят молодые девушки черный цвет.
– Но вот мне, как молодой девушке, оно нравится. Джейн вздохнула:
– Не знаю, что с тобой в последнее время творится. Ты стала такая вздорная.
«М-м-м. Сговорились они с Мег, что ли?» Сток приехал с букетиком белых орхидей, приколол к корсажу и одобрил ее платье:
– Ух, ты выглядишь… – он хотел сказать «сексуально», но так как неподалеку стояли мистер и миссис Роберте, он поменял это слово на «потрясающе».
Лорен улыбнулась. На этот раз он был прав. Джейн сейчас же достала фотоаппарат.
– Внимание, снимаю! – весело воскликнула она.
Она послушно позировала, ее запечатлели рядом со Стоком, затем поцеловала родителей, сказала «пока» и уехала. Обычно в таких случаях начиналась дискуссия о времени возвращения, но так как это был новогодний вечер и она уезжала со Стоком, это уже было неважно. Родителей интересовало только то, чтобы брачная сделка стала нерасторжимой.
Мак Райан ждал на улице в машине, и они поехали за Мег. Когда они приехали, она со злостью оглядела Лорен.